Время между нами (ЛП) - Страница 84

— Подожди-ка. — Джастин уходит, я наблюдаю, как он подходит к входной двери и переворачивает на ней табличку с надписью «Вернусь через десять минут». Я отпускаю руку, крепко сжимающую стенд с дисками, колени у меня подкашиваются, и я сползаю на пол, прислоняюсь к полкам, подтягиваю колени к груди и продолжаю слушать песню. Прилив адреналина заставляет мои руки сжаться в кулаки, я открываю глаза и замечаю, что мои короткие ногти так глубоко врезались в ладони, что на ней остались следы в виде полумесяцев.

Я таю и исчезаю в никуда…

Тут чувствую, что Джастин уже сидит на полу напротив и обнимает меня. Чувствую тепло его тела и понимаю, что растворяюсь в этом тепле. Его близость, да и сама его поза очень интимны, я осознаю, что нужно вырываться, но не могу. Мне нужна эта близость. И я просто плачу, дышу и наслаждаюсь ощущением его рук на моей спине, их тяжестью. Мы всегда были просто друзьями, знакомы с самого детства. А сейчас он парень моей лучшей подруги, и это определенно означает, что мы не должны вот так сейчас сидеть на полу, слушать музыку и обниматься.

Я уже собираюсь было сказать ему об этом, как он сам отстраняется от меня и кладет подбородок мне на колени. Когда мы так сидим и смотрим друг другу в глаза, он выглядит совсем по-другому. Он загорел, и загар скрывает его веснушки, а его улыбка такая… Джастин, такой милый и добрый, готовый на все ради меня. Видимо при этих мыслях что-то изменилось в моем лице, потому что он вдруг наклоняется и, закрыв глаза, стремительно вторгается в мое пространство, намного стремительнее, чем позволяют приличия. Я понимаю, что сейчас произойдет, и понимаю, что не хочу этого, но не уверена, что могу помешать. Мне некуда деться, я оказалась в ловушке – между стендом и его ртом.

Я быстро отворачиваюсь, и хотя наши губы соприкасаются, это скорее неловкое, почти случайное движение.

— Джастин… — Мой обвиняющий тон заставляет его измениться в лице. Чтобы как-то снять возникшее напряжение, я отталкиваю его плечо, нервно смеюсь и ударяю его по руке. — Ты что творишь, идиот?

И если это вообще возможно, то его смех мне кажется еще более нервным, чем мой.

— Ух ты. — Наконец произносит он, глядя куда-то в пол. — Думаю, я все не так понял. Извини меня. — Джастин даже не смотрит на меня.

Чувствую себя ужасно, из-за моей лучшей подруги.

— Джастин, я бы никогда не поступила так с Эммой. И думаю, ты тоже.

— И я бы не поступил. Не знаю…не понимаю, что на меня нашло в эту минуту.

Он отодвигается от меня, чувствую, нужно что-то сказать, чтобы как-то уменьшить его вину.

— Не переживай, ничего, собственно, не произошло. Кроме того… — Издаю нервный смешок. — это даже хорошо, подтверждает, что я не сошла с ума. Ведь до того, как ты начал встречаться с Эммой, мне казалось, что ты ко мне испытываешь какие-то чувства.

Джастин поднимает на меня глаза.

— Так и есть.

— Заткнись. — Снова ударяю его по руке, но в основном потому, что просто не знаю, куда деть руки.

Джастин качает головой.

— А как ты догадалась? — спрашивает он, я же смотрю на него и совершенно не знаю, что сказать.

— А помнишь, в шестом классе, когда мы были у тебя? Родители играли в карты, а мы остались ночевать в твоей комнате. Ты сказала тогда, что у тебя есть для меня сюрприз.

Я улыбаюсь ему в ответ, хотя на самом деле ничего из этого не помню.

— Когда стемнело, ты попросила меня лечь на пол, выключила в комнате свет и легла рядом. И так мы провели целый час – рассматривая маленькие пластиковые светящиеся в темноте звезды на потолке, составляя свои собственные созвездия и хохоча до одури. Ты рассказывала мне, что каждую ночь ты смотришь на звезды и, пока не заснешь, представляешь, что находишься где-то в другом месте. Потом ты сказала мне, что мечтаешь путешествовать, хочешь быть фотографом или журналистом – в общем, кем-то, кто постоянно путешествует по миру – и для начала поселишься в Париже. Летом ты хотела начать учить французский язык и переехать во Францию сразу после выпускного.

— Я вполне могла такое сказать. — Не могу поверить, что он все это помнит. Нам было тогда всего по одиннадцать лет! И даже сейчас, когда он все это мне напомнил, эти детали, такие живые в его памяти, для меня до сих пор расплывчаты.

— Вот это да! И как ты это все помнишь?

Он тихонько смеется.

— Той ночью ты перестала быть для меня лучшей подругой…а точнее только лучшей подругой.

Сужаю глаза и резко выдыхаю, пристально наблюдаю за ним и жду, что он вот-вот скажется, что пошутил, но Джастин продолжает улыбаться и лишь пожимает плечами, словно ничего поделать с этим не может.

— Почему ты никогда не говорил мне об этом?

— Не хотел ничего портить. И надеялся, что это когда-нибудь могло бы стать правдой.

Он снова пожимает плечами и переводит на меня взгляд.

— Так что ты там рассказывал? Что-то об Эмме?

Он искренне мне улыбается.

— Эмма невероятная. Она великолепна и забавна, абсолютно восхитительная. Но она – не ты. Она не моя лучшая подруга.

— Это не честно по отношению к ней. Ты начал узнавать ее всего пару месяцев назад, а меня ты знаешь всю жизнь. Дай ей шанс.

— Знаю. Просто я… мне до сих пор не верится, что мы встречаемся. Когда я пригласил ее тогда не свидание, то, честно, даже не ожидал, что она согласится. Я даже думаю, что приглашая ее на свидание, где-то в глубине души я надеялся, что так заставлю тебя ревновать. А она меня удивила, когда согласилась, и даже не знаю…но, кажется, я ей действительно понравился.

— Понравился. И сейчас нравишься. — Хотя до этого момента я думала, что и она ему нравится. Мои мысли переносятся в тот день, когда мы сидели с ним в больничном кафетерии, а он рассказывал мне о своем свидании с Эммой, как они все разговаривали с ней и не могли наговориться, и как она удивила его. Вспоминаю, как он склонялся над искалеченным телом Эммы, гладил ее волосы, шептал ей на ухо шутки, как он смотрел на нее. Как же я могла так ошибиться?