Время между нами (ЛП) - Страница 75

— Зачем он указал меня, как свою бабушку?

Так и хочется сказать ей «Потому что так оно и есть», и убежать от всех событий последних трех месяцев, начиная с момента, как Беннетт появился в городе. Но я не могу рассказать ей, что тот мальчик, чье фото висит у нее над камином, и тот, что снимает у нее комнату – это один и тот же человек.

— Я не знаю, Мэгги. — Выражение ее лица не меняется.

— Я не знаю. — Повторяю я, словно от этого они могут стать правдой.

Она смотрит на меня такими глазами, что мой желудок невольно начинает сжиматься. Потом она тяжело вздыхает.

— Я и правда, не знаю, что делать. Полиция хочет, чтобы через двадцать четыре часа я заявила о пропаже. Анна, если ты что-нибудь знаешь, то должна рассказать мне. Пожалуйста.

Заглядываю в свою чашку и, наконец-то, делаю глоток.

— Этот мальчик жил в моем доме, и все время врал мне. Он мне нравился, но получается, что я совсем не знала его. Никогда не знала. — Мэгги смотрит мне прямо в глаза. — Но что-то подсказывает мне, что ты знаешь.

Тут она права. Я знаю. И прямо сейчас, мне очень хочется рассказать ей все. Потому что я устала быть одной, кто все знает. Но еще больше, потому что я хочу, чтобы он снова начал ей нравится. И он бы непременно понравился, если бы она узнала, кто он и что сделал для нее.

Очень хочу рассказать ей, что через четыре года ей диагностируют болезнь Альцгеймера. До 2000 года ухудшение будет постепенным, но потом оно начнет прогрессировать и больше не замедлится. К 2001 году она станет забывать все больше, и не только мелкие детали или грустные события. Она будет забывать оплатить счета, где находится ее дом, будет забывать рассказать кому-нибудь все, что нужно, чтобы успели помочь, пока не стало слишком поздно. К 2002 году она уже не сможет сама о себе заботиться. Она забудет свою семью. Ее дочь, мама Беннетта, будет далеко и не сумеет ей помочь. А когда Беннетту будет восемь лет, она умрет.

Но спустя пять лет Беннетт начнет возвращаться в 1995 год. В 1996, в 2000, в 2003. Со временем начнет приводить с собой Брук. Вдвоем они постучат в дверь Мэгги, притворившись студентами, собирающими пожертвования, просто для того, чтобы услышать ее голос. А когда она уже серьезно заболеет, будут появляться у нее ночью, чтобы убраться на кухне и оплатить счета. Когда она будет днем уходить на прием к врачу, Беннетт будет косить лужайку, а Брук будет высаживать цветы. Они будут оставлять наличные в разных укромных уголках ее дома, и хотя они знают, что эти находки будут смущать ее, тем не менее, главное, что она их найдет. И в итоге, Беннетт все-таки посвятит Мэгги в свой секрет. Пусть даже через минуту она его уже и не вспомнит, но зато она умрет, зная, что последние ее годы были другими – вот такой подарок сделал ей Беннетт.

— Анна? — Мои мысли прерывает Мэгги.

— Не нужно, чтобы полиция искала его. — Слова застревают у меня в горле, даже если бы я хотела сказать больше, то не смогла бы.

Ее глаза расширяются от любопытства.

— Почему? Пожалуйста, Анна, ты должна рассказать мне. Что ты знаешь?

Поднимаю на нее глаза, с трудом выдерживая ее взгляд. В итоге опять опускаю взгляд на стол, полный разноцветных отблесков. Что я знаю? Что ж, по крайней мере, на этот вопрос я могу ответить. Если это можно так назвать. Медленно веду палец вдоль зеленой полосы.

— Я, правда, не знаю, как его найти. Но знаю, что он в безопасности, — начинаю я, переходя на шепот. — Я знаю, что он вернулся в Сан-Франциско. Я знаю, что он не хотел уходить, но у него не было выбора. Я знаю, что он не хотел врать вам. Или ранить.

— Кто он такой?

За прошедшие два месяца мне никогда не приходило в голову раскрыть кому бы то ни было секрет Беннетта – ни моим родным, ни моей лучшей подруге – но сейчас, сидя здесь и глядя в печальные глаза Мэгги, мне очень хочется, чтобы она узнала его так же, как знаю я. Поэтому постоянно напоминаю себе, что это не мой секрет.

— Я не могу рассказать вам, Мэгги. Ему потребовалось много времени, чтобы довериться мне, и когда он все-таки сделал это, я пообещала ему, что никому не раскрою его секрет. Мне очень тяжело от того, что я не могу сейчас вам его рассказать, но это его история, не моя. Но он вовсе не плохой человек. — Хочу добавить, что он любит ее, но останавливаюсь, чтобы не сказать лишнего. — Он сам расскажет о себе, когда вернется.

Она наклоняется вперед.

— И когда это будет?

А вот на этот вопрос я уже не могу ответить, и уже не потому, что не могу нарушить обещание. А потому, что на самом деле не знаю.

— Даже не представляю. Но он однажды сказал мне, что вернется, и я верю ему.

Жду, что она скажет дальше. Чувствую себя просто ужасно.

— Что мне сказать полиции?

Начинаю быстро соображать.

— Ему понадобилось срочно вернуться домой. Кто-то заболел… кто-то из членов семьи. Друг подвез его до аэропорта, а свою машину он оставил на парковке. Но сейчас он с вами связался и сообщил, что с ним все в порядке. Он… — Делаю глубокий вдох, чтобы закончить предложение без паузы. — Он вернулся в Сан-Франциско к своей семье.

— Ты предлагаешь мне лгать? Полиции?

— Это не ложь. Он ведь и правда там. Вы можете рассказать им это, или ничего не говорить, подать заявление о пропаже, и пусть они его ищут. Только вот они его все равно не найдут.

— Если он вернется…

— Когда…— уточняю я. — Когда он вернется, я первая узнаю об этом. И не сомневайтесь, вы будете второй. И тогда, я уверена, что он все вам расскажет. Хорошо?

Она несколько раз кивает, соглашается с мои решением.

— И что же мне делать с его вещами? С его машиной?

Машина. В первый раз он сказал мне, что это внедорожник Мэгги, и в текущей ситуации, так оно и оказалось.