Время между нами (ЛП) - Страница 47

— Мммм.

— Не могу. Хотя теоретически мог бы, наверное, но я никогда не делал этого прежде и совершенно не имею понятия, что может произойти, если все-таки так сделать.

— Почему? Ты боишься, что меня уже может не быть в 2012 году?

— Нет, об этом я не беспокоюсь. Просто обычно я могу путешествовать только во времени, которое уже прожил, а ты до этого момента еще не дожила. Я готов перенести тебя в любую точку земного шара, куда бы ты ни захотела, но только не раньше и не позже сегодняшнего дня.

— Правда?

Беннетт кладет подбородок на изгиб моей шеи и кивает. Ну и ладно, думаю, я это переживу. Никогда не мечтала попасть в другое время, только в другое место.

— Кроме того, тебе не нужно знать, что произойдет в будущем. Иначе будет неинтересно. — И он целует меня в плечо. — А теперь расскажи мне об Эмме.

— Об Эмме?

— Да. Расскажи мне о ней. Как вы с ней стали подругами?

Чувствую, что воспоминания вызывают у меня широкую улыбку.

— Я встретила ее в первый день моей учебы в Уэстлейке. — Смотрю на Беннетта, он явно ждет от меня продолжения.

Я хихикаю.

— Мама очень хотела, чтобы я произвела хорошее впечатление, поэтому заставила меня надеть джемпер. — Лицо мое на секунду искажает гримаса, как только вспомню про униформу. — А еще, согласно правилам школы, мы должны были носить уродливые платья в клеточку, хотя на самом деле никто и никогда их не носил. В довершении всего она заставила меня так же надеть колготки и нацепить кружевную тесемку на голову. Мне тогда казалось, что на улице не меньше 40 градусов, и все, о чем я мечтала весь день, - это поскорее переодеться в шорты и футболку. Мне было очень жарко, все тело чесалось, а волосы торчали во все стороны вот так. — Растопыриваю пальцы и подношу руки к голове, Беннетт смеется. — И вот после шестого урока ко мне подходит девочка в брекетах и спрашивает, не хочу ли я зависнуть с ней после школы. И хотя мне очень хотелось пойти домой переодеться, я все же согласилась. Как-то так. С тех самых пор Эмма и стала моей лучшей подругой.

Когда вновь смотрю на Беннетта, невольно представляю, как мы с Эммой будем завтра сидеть в кофейне, а я буду рассказывать каждую деталь сегодняшнего дня. Однозначно, приз за лучшее свидание выиграю я.

— Расскажи мне о своей семье, - прошу я, с полным правом меняя тему разговора.

Тут Беннетт тяжело вздыхает.

— Особо и рассказывать не о чем. С моей мамой немного… сложно разговаривать. Если я спрашиваю у нее, что нового, разговор обязательно приведет к докторам. Если спросить о погоде, разговор тоже обычно заканчивается докторами. Спрашивать ее о научных инновациях даже не пытаюсь, потому что разговор опять перейдет к докторам. Она думает, что я болен. Ей нужен нормальный ребенок.

Подтягиваю его руки к себе на талию и тихонько начинаю поглаживать подушечкой пальца его ладонь. Его руки сухие и шершавые после восхождения, и линии на ладонях забиты грязной меловой пылью.

— Отец же, наоборот, считает меня каким-то магическим существом. После того, как он узнал, на что я способен, он никак не может оставить меня в покое. В первый год он изучил все катастрофы, которые произошли по текущий день с 1995 года, и составил список, в котором были записаны эти события, а также менее значительные события, которые в итоге привели к этим катастрофам, чтобы я мог переместиться в прошлое и все исправить.

— И ты это сделал?

— Нет. Не думаю, что имею право изменять вещи, которые уже произошли, только потому, что могу это сделать. Ты же слышала про эффект бабочки? Одно малюсенькое изменение может оказать большое влияние на что-то другое. А уж о том, чтобы производить большие изменения, и говорить нечего.

И он замолкает, я лежу у него на груди и слушаю тишину.

— И тогда он нашел способ, чтобы использовать мой дар во благо. В том числе для себя.

Продолжаю водить подушечкой пальца по его ладони, мне кажется, это помогает ему продолжать свой рассказ.

— Когда мы с Брук были маленькими, особо больших денег у нас не было. Нет, конечно, у нас была приличная квартира и все такое, но мама всегда была немного избалована деньгами, ну ты и сама, наверное, догадываешься – видела же дом Мэгги, в котором она выросла. Папа ненавидел свою работу – он работал в банке в центре города, если честно, то точно даже не знаю, что он там делал, но зато он всегда был в плохом настроении, и родители постоянно сорились.

— А потом отцу пришла в голову замечательная идея. Он снова вернулся к исследованиям, но на этот раз уже изучал компании и положительные курсы их акций.

— Что? — Я перестаю гладить его руку и оборачиваюсь, смотрю на него. — Не может быть.

— Может. Я отправлялся в прошлое, в дату, которая была указана в его списке, как правило, за неделю или около того до важных событий какой-то компании, тогда я отправлял своему отцу письмо, содержащее нужную информацию об акциях. Он их покупал. Акции резко подскакивали в цене. Потом я возвращался и отправлял еще одно сообщение о том, когда их продавать. Так у отца появилась новая работа.

— А разве это законно?

— Формально ничего незаконного тут нет. Законы об инсайдерской торговле запрещают покупать и продавать акции, основываясь на внутренней информации компании. А та информация, которую использовали мы, всегда была в общем доступе.

Недоверчиво смотрю на него.

— Хорошо, да, все это несколько натянуто. Но по крайне мере они от меня отстали. Мы с Брук посещаем все концерты, какие только пожелаем. Мама получила ту жизнь, к которой привыкла и которой всегда хотела, а папа чувствует себя так, словно он все это ей дал. Все счастливы, никто не обижен.