Время между нами (ЛП) - Страница 27

К оглавлению

— Звучит так, словно я третьесортный маг, — произносит он и смеется. — Разве для тебя этого недостаточно?

— Конечно, — говорю я нервно. — Только я думала…

— Шучу. — И он снова становится серьезным. — На самом деле это только часть правды.

— Только часть?

— Да. Я же говорил тебе. Намного больше.

Я смотрю на него.

— Насколько больше?

— Две вещи. — Он пожимает плечами. — Еще только две вещи.

— Постой-ка, — говорю я. — То, что ты можешь исчезать – это всего лишь одна вещь из трех?

Он кивает.

— Я же говорил тебе. Я не объясню тебе все сегодня, но расскажу… многое.

— Что? Ты же не думаешь, что мне этого будет достаточно? — спрашиваю я, а у самой сердце начинает биться сильнее. Может быть это из-за того, что лицо Беннетта так близко к моему?

— Если кто и может все это понять, так только ты. Но для этого придется переварить слишком много информации. — И он смотрит на меня в ожидании, что я сейчас начну спорить. О чем я собственно уже и подумывала. — Послушай, сегодня я расскажу тебе, как вытащил тебя из книжного магазина вчера вечером. А при случае расскажу и остальное. Но все постепенно, доверься мне. Хорошо?

Он выглядит таким решительным, что я понимаю – любые споры тут бесполезны.

— Хорошо.

Я выпрямляюсь на своем стуле и обращаю на него все свое внимание. Но никаких действий от него дальше не следует.

— Я готова. Давай начнем сначала.

◄►◄►◄►

Беннетт копирует мою позу – выпрямляется на стуле, словно это наше с ним лекарство от нервозности. Делает пару глубоких вдохов, чтобы подготовиться, и начинает свой рассказ.

— Однажды поздно вечером, когда мне было еще десять лет, я лежал, читал книгу по греческой мифологии – когда я был ребенком, я очень увлекался всеми этими богами и мифами – и вдруг подумал, как было бы круто взять и очутиться там. Я сел на кровати в своей пижаме со Звездными войнами и попытался «представить» себя там. Я закрыл глаза и представил себе Древнюю Грецию, повторял про себя дату снова и снова. Ну… конечно же, ничего не произошло. Тогда я начал думать еще об одном лучшем для меня месте, я представил себе нескончаемые ряды книг по мифологии в моей школьной библиотеке. Потом я закрыл глаза, представил себе библиотеку и сосредоточился. Вдруг в комнате стало холоднее, а когда я открыл глаза, то обнаружил, что стою перед металлическими книжными полками. Сказать, что я тогда был в шоке, значит, ничего не сказать. В библиотеке было темно, все уже ушли, и я тут же кинулся к дверям, ведущим наружу. Но остановился. Заставил себя успокоиться. Снова закрыл глаза, представил свою комнату и сосредоточился. Когда я открыл глаза, то был уже дома.

Беннетт тянется за кружкой с кофе и делает большой глоток, а я просто сижу на стуле, вслушиваясь в каждое слово и наблюдаю, как искривляется его рот, когда он пьет кофе, как слизывает капельки кофе с губ.

Тут он отставляет кружку на кухонную стойку, и я заставляю себя оторваться от его губ и взглянуть ему в глаза.

— Постой-ка. Так ты действительно очутился в своей школе? Посреди ночи?

Он кивает.

— На той неделе, я проделал так еще несколько раз, стараясь не сильно далеко удаляться от дома – побывал в парке, в кинотеатре, в бакалейной лавке. Старался никогда не оставаться там дольше минуты. Со временем начал разговаривать с людьми, чтобы убедиться, что они видят и слышат меня. И они разговаривали со мной, а значит, я действительно был там.

— А как же мигрени? — спрашиваю я.

Сначала у меня их не было, это было вообще безболезненно. Тогда самой большой проблемой было – как рассказать об всем моим родителям. Я боялся, что они начнут водить меня по врачам или даже отправят в психушку.

Не могу представить себе, как я смогла бы утаить подобный секрет от своих родителей. Даже в шестнадцать лет, что уж говорить о десяти.

— Когда мне было двенадцать, я решил выяснить, что же происходит со мной, когда я ухожу в другое место. Я поставил видеокамеру на треногу, нажал кнопку записи, а потом сфокусировался на заднем сидении кинотеатра, находившегося на нашей улице. Я сидел там и с секундомером отсчитывал время, выждал ровно десять минут, затем вернулся. На видео я увидел, что сижу в своей комнате с закрытыми глазами, потом исчезаю, с того момента видеозапись показывала только пустой стул. Спустя ровно десять минут я появился вновь.

Он замолкает и смотрит на меня, затем снова продолжает:

— Через несколько недель после этого случая мои родители все узнали. Как-то раз мама проснулась посреди ночи и обнаружила, что моя постель пуста. Она обыскала весь дом, а поскольку так меня и не нашла, то решила позвонить в полицию. Она уже набрала девятку, как я появился прямо у нее на глазах. Как же я ее тогда напугал! — Беннетт улыбнулся своим воспоминаниям. — Той ночью я все им и рассказал. Показал свое видео.

Он снова замолкает.

— Ну, что думаешь обо всем этом?

— Осмысливаю. — По крайней мере, мне так кажется, что осмысливаю. Ловлю себя на том, что постоянно киваю, нужно бы остановиться. — И что сделали родители, когда обо всем узнали?

Беннетт расправляет плечи и чуть встряхивает руками.

— У мамы была истерика. Она до сих пор не может это принять. Все еще хочет показать меня врачам, психиатрам – кому-нибудь, кто смог бы «починить» меня – но я не позволяю им говорить, что со мной «что-то не так». А мой отец…сейчас ему это даже нравится. Он думает, что я мог бы стать кем-то вроде героя комиксов. Он видит, что я полностью все контролирую, поэтому слишком не беспокоится, хотя иногда бывает чересчур назойливым. — Теперь он разглядывает кухонную стойку. — В общем, относятся они к этому по-разному, и если не спорят со мной по поводу моего «дара», то ссорятся друг с другом из-за этого.